Усиление военного и политического присутствия Великобритании на Украине, в Центральной и Восточной Европе, а также в странах Южного Кавказа — это новая реальность для России. На недружественные действия Лондона Москва ответит дальнейшим повышением боеспособности ВС РФ и усилением ОДКБ.
К такому выводу пришел обозреватель ФАН, проанализировавший антироссийский курс Соединенного Королевства.
«Даже если бы мы потопили этот корабль…»
Инцидент с британским эсминцем УРО Defender, «заглянувшим» в терводы Российской Федерации, имел место еще 23 июня. Однако шлейф от этого события тянется по новостным каналам до сих пор.
«Даже если бы мы потопили этот корабль, все равно было бы трудно представить, что мир стал бы на грань третьей мировой войны», — отметил 30 июня президент России Владимир Путин.
Тем самым глава государства явно намекнул, что реакция российских силовиков на попытку нового вторжения иностранного военного корабля в территориальное море РФ может оказаться предельно жесткой. При этом президент четко охарактеризовал действия HMS Defender как продуманную провокацию.
Тот же самый вывод повторил 4 июля и пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков, объявивший действия британской стороны «сознательной, хорошо спланированной провокацией».
Инициатива британской провокации шла абсолютно вразрез с духом и буквой российско-американских договоренностей на недавнем саммите в Женеве. Но зато полностью соответствовала политическому курсу, которого сейчас придерживается руководство Великобритании в отношении РФ.
Почему же так получилось?
Прежде всего, следует принять к сведению, что события 23 июня — это не просто инцидент с британским эсминцем, а настоящий рукотворный кризис, организованный в рамках сознательной стратегии Великобритании по созданию очагов напряженности вблизи российских границ. Соединенное Королевство совершенно сознательно становится центром и проводником антироссийской политики, тем самым замещая США в Центральной и Восточной Европе, Черноморском бассейне и на Южном Кавказе.
Собственно, эта антироссийская политика сегодняшнего Лондона продолжила историческую традицию еще имперских времен — приснопамятное выражение «англичанка гадит» не на пустом месте возникло. С потерей статуса великой державы Британия ищет свое будущее как политический центр конфронтации с Россией, видя в этом источник своего политического влияния в отношениях как с Европой, так и с США.
Напомним, что даже на пике позитивных отношений России с западным миром Великобритания последовательно и закономерно поддерживала активные деструктивные силы против нашей страны.
Сначала это были ичкерийские террористы и исламистские проповедники, которым Англия давала не только защиту, но и политический статус и площадку для пропаганды. Затем именно Лондон стал центром так называемой «российской оппозиции в эмиграции», объединив единой идеологией аферистов всех мастей: от бывших владельцев ЮКОСа и разномастных миллиардеров, финансирующих Навального, до предателей из числа сотрудников российских спецслужб.
Кризис отношений РФ с Европой и США, начавшийся с «дела Магницкого» и окончательно оформившийся в связи с «делом Скрипалей», в немалой степени оказался инициирован также Великобританией.
А далее случилось разочарование.
Великобритания потерялась
Кризис конфронтации, достигший своей высшей точки к 2021 году, показал бесперспективность давления на Россию и невозможность прогнозирования рисков скатывания к военной эскалации. Проверять на себе путинскую формулу «Мы попадем в рай, а они просто сдохнут» на Западе не захотели, а тут еще и крепнущий альянс РФ с КНР… В общем, в Вашингтоне решили несколько притормозить прессинг в отношении Москвы, чтобы проанализировать ситуацию и понять, как действовать дальше.
В марте 2021-го, на фоне спровоцированного Киевом обострения в Донбассе, президент США Джо Байден позвонил Владимиру Путину, что стало прологом к июньскому саммиту Россия—США в Женеве.
В июне стало известно, что канцлер Германии Ангела Меркель активно продвигает идею приглашения президента России на саммит ЕС ради создания прагматичной основы прямых коммуникаций с Москвой. Инициатива Берлина была вполне объяснима: как раз Европа оказалась главной потерпевшей от обострения отношений между Западом и Россией — и Меркель, как опытный политик, это прекрасно понимала.
Европейские страны были вынуждены ввести в интересах США не выгодные для самих себя санкции, попутно потеряв российский рынок, а главное — свою субъектность. В этой ситуации от имени европейцев на международной арене стали говорить другие американцы.
Тот же Байден, как свою политическую уступку, «продавал» Москве естественное стремление европейцев улучшить их отношения с РФ. Одновременно «Сонный Джо», с кучей оговорок в свою пользу, старался «продать» Брюсселю естественное стремление Москвы восстановить нормальные экономические отношения с европейскими партнерами.
Понятно, что прагматичных политиков Старого Света, которых как раз и представляет Меркель, американские политические спекуляции совершенно не устраивают. Это побуждает Берлин вернуть странам Европы субъектность, а также прямые контакты с правительством РФ.
Но где в этом уравнении Великобритания? Ее там просто нет. Последние десять лет Соединенное Королевство раздирали внешние и внутренние кризисы, верхом которых стал, конечно, Brexit. Очень серьезно по британской экономике ударило президентство Дональда Трампа, который серьезно ограничил связи Штатов со своей прежней метрополией.
Как раз ради снятия трамповских ограничений и была организована 10 июня встреча Байдена с премьер-министром Великобритании Борисом Джонсоном. Но британской стороне она, кроме обещаний, ничего не принесла. С оглядкой на этот бэкграунд, получается, что Лондон, отягощенный своими внутренними проблемами (спад в экономике, сепаратизм Шотландии и Северной Ирландии), оказался не у дел.
Brexit оторвал Великобританию от экономики и политического поля ЕС, Трамп сузил до крайности экономические и политические отношения Вашингтона с Лондоном… По итогам этих двух событий островная страна «шлепнулась на пол меж двух раздвинутых стульев», не найдя в новом мире своего места.
Вот почему Британии срочно потребовалось найти политическую платформу, которая позволила бы ей заново позиционировать себя в непростой ситуации, а также создать инструменты влияния на ЕС и США, привязав их к себе в потребностях и зависимостях. Такой платформой как раз и стало возвращение к давно привычной для Лондона антироссийской политике. Это случилось как раз тогда, когда в Вашингтоне и Брюсселе стали подумывать над ослаблением конфронтации с Москвой и переходом к более прагматичным отношениям с ней.
Теперь оценим, так сказать, общий расклад.
С одной стороны, в США и Европе остается множество сил, для которых антироссийский консенсус — это основа политического лица. В Штатах политика «хардлайна» в отношении России остается главенствующей в Госдепартаменте и партийном сообществе. В Европе по-прежнему рвутся «бить горшки» с Россией миньоны США в лице стран Центральной и Восточной Европы, включая Украину — главное олицетворение «антиРоссии». Все это заметно облегчает Лондону реализацию своего антироссийского курса.
С другой стороны, смена приоритетов новой администрации Белого дома (понижение градуса конфронтации с РФ и выбор в качестве приоритета противостояния с КНР) позволяет Великобритании «подобрать» множество активов в Европе и Азии. Это Украина, это страны Центральной Европы, а также, что особенно чувствительно для России, направление Южного Кавказа и Черноморья.
Там Лондон использует опору на Турцию, которая находится в раздоре с США и ЕС, но в прекрасных отношениях с англичанами. Кроме Украины, Азербайджана и Армении, Россия отмечает усиление британского влияния и в Иране…
В этой картине недавний инцидент с HMS Defender для Лондона вполне логичен и выгоден. Тем самым «англичанка» проверяет пределы возможного в позициях Москвы по защите своих рубежей и торпедирует возможную разрядку в отношениях России с Европой.
Внятно обозначенная «красная линия»
Судя по словам Владимира Путина о том, что к организации провокации у берегов Крыма были причастны и американские силовики, у Лондона получается неплохо коммуницировать с теми представителями истеблишмента США, которые не разделяют взгляды Байдена на необходимость разрядки и продолжают придерживаться антироссийского консенсуса. Заодно Лондону своей явно не согласованной с американским президентом провокацией удалось обидно щелкнуть по носу «Сонному Джо», отомстив ему за неуступчивость на встрече 10 июня.
Как на такую выходку «союзников» отреагирует действующий американский президент, пока непонятно. Оставить без внимания? Это удар по авторитету президента. Наказать? Но пробританское лобби в Вашингтоне очень сильно…
Тем временем сама Великобритания спешит ковать железо, пока оно горячо. В отношении Турции Соединенное Королевство выступает политическим и технологическим донором — обеспечивает получение ею военных технологий, кредитов и коммуникации с США в обмен на антироссийские акции Анкары. Украину же Великобритания рассматривает как выгодный политический актив и поле деятельности, где можно заработать на приватизации экономики и перестройке местного ВПК, а также эффективно управлять антироссийским курсом Киева.
Усиление военного и политического присутствия Великобритании на Украине, в Центральной и Восточной Европе, в странах Южного Кавказа — это новая реальность для России. Чем Москва может ответить на недружественные эскапады Лондона? Тем, что и так уже стоит на повестке дня в связи с событиями на Украине, в Нагорном Карабахе и возможными последствиями ухода США из Афганистана — дальнейшим повышением боеспособности ВС РФ и усилением ОДКБ.
То, что новая попытка англичан устроить провокацию против России обойдется им крайне дорого, сомнений не вызывает. 30 июня во время своей прямой линии Владимир Путин вполне внятно обозначил ту «красную линию», которую Великобритании лучше не пересекать.
Свежие комментарии