И хотя учиться на чужих ошибках лучше, чем на своих собственных, учиться надо на всяких ошибках, чтобы не повторить их в будущем. На уровне руководства страны такие уроки извлечены и усвоены: сегодняшняя российская армия, как показали Сирия, Крым, совершенно другая – она в мирное время полностью готова к войне, не просто имеет хорошее или лучшее оружие, но и отлично натренирована в его использовании. Умеет побеждать она и без войны, что является лучшей гарантией того, что её не будет.
22 июня многое было иначе. Несмотря на то, что страну активно готовили к войне. Снимались патриотические фильмы вроде «Если завтра война» или «Глубокий рейд», где советские бомбардировщики превращают в руины немецкие заводы в центре рейха. Взрослых граждан и даже школьников обучали обращению с оружием и противогазами. В каждом городе были парашютные вышки. Городская молодежь в массовом порядке записывалась в ОСОАВИАХИМ, предшественник ДОСААФ, чтобы учиться летать на самолетах, сбивать и бомбить врага. В предвоенные годы армия стремительно росла. Тракторные заводы выпускали новейшие и лучшие на тот момент в мире танки в невероятных количествах. В стране существовал культ «красных соколов», отличившихся, кстати, вместе со своими машинами в небе Китая, Монголии и Испании в боях с опытным врагом. Народу внушалось, что «капиталисты» или «фашисты» обязательно нападут, и даже рассказывали в книгах, газетных статьях, по радио и языком кинематографа, как это будет. И что наступит потом: быстрый и решительный разгром врага, чтобы донести якобы передовой общественно-политический строй до страдающих при капитализме сотен миллионов людей во всем мире, принимать все новые и новые страны в состав глобального СССР в возводимом на месте взорванного Храма Христа Спасителя циклопическом небоскребе – Дворце Советов, увенчанном огромной фигурой Ленина:
«Но мы еще дойдем до Ганга,
Но мы еще умрем в боях,
Чтоб от Японии до Англии
Сияла Родина моя». /Павел Коган/.
Проект здания Дворца Советов: В этом главном «храме» коммунизма планировали принимать в состав глобального СССР различные страны мира. Фото: www.globallookpress.com
А с этой целью, как писал другой советский поэт Михаил Кульчицкий,
Уже опять к границам сизым
Составы тайные идут,
И коммунизм опять так близок, как в девятнадцатом году».
Всё случилось иначе
Однако все случилось наоборот: «вероломное» нападение Германии и её союзников – румын, венгров, финнов, которых поддерживал экономический потенциал и добровольцы из многих занятых нацистами европейских стран. Армия к реальной войне оказалась не готовой. Даже народ не сразу возненавидел захватчиков. Поначалу некоторые слишком идеологизированные товарищи считали, что немецкий пролетариат взбунтуется против Гитлера, осмелившегося напасть на первое в мире государство рабочих и крестьян, а к редким немецким пленным относились гуманно, удивляясь их наглости и снобизму. Так было, пока народ не увидел агрессоров в деле. Не оказался на управлявшейся с помощью террора оккупированной территории. Не потерял многочисленных родных и близких на фронте. Не испытал мук голода и страшных лишений в тылу. Не вспомнил и не обратился к своей религии, истинным ценностям и национальным традициям. Дальше оставалось, забыв о коммунистических бреднях, только научиться грамотно воевать с сильным и упорным врагом и победить его, не постояв за ценой…
Стратегические причины катастрофы 1941 года
Причины невиданного разгрома Красной армии в 1941 году следует отнести к нескольким факторам. Сталин был не дурак и не собирался ждать, пока Гитлер на него нападет сам, подчинив себе предварительно всю Европу. Судя по тому, как располагались советские войска, откуда началась и как проходила их переброска к западным границам страны и предполагаемому сроку, когда они должны были быть готовы к наступательным операциям (об обороне никто и не думал), можно предположить, что война должна была начаться во второй половине лета 1941 года, когда Гитлер высадится в Англии, увязнет там в боях, а немецкая «завеса» на востоке будет ослаблена.
У Сталина все-таки не хватило ума понять, что фюрер не будет высаживаться в Англии. Потому что немцы не смогли обеспечить себе господство в воздухе, не имели необходимого для масштабной десантной операции и её поддержки флота, понесли бы большие потери и ничего бы не добились: король со своим двором и британское правительство переехали бы в Канаду, английские колонии - достались американцам, флот ушел и дальше воевать с немцами.
Гитлер также понимал, что его отмобилизованной армии нужен сухопутный противник, которым мог быть только СССР, и что разбив его, отбросив за Урал, взяв под контроль его ресурсы, он уничтожил бы и последнюю надежду англичан, что Сталин ударит Гитлеру в спину и они – уцелеют. В скорое нападение Сталина на Германию Гитлер не верил. Он вообще считал СССР слабой страной, а его армию после финской войны и сталинских чисток армейского руководства ни на что не способной. Окружение фюрера сознательно скрывало от него размеры советской военной мощи, чтобы он не передумал напасть, тем более, что он всё равно бы не поверил. Уже потом в ходе войны Гитлер признавал, что если бы знал, сколько у Сталина танков, на это бы никогда не решился.
Сталин, со своей стороны, тоже не верил, что Гитлер нападет, решив повторить для Германии самоубийственную для неё ситуацию войны на два фронта. Великий вождь и учитель не понимал, что деваться Гитлеру уже некуда, перегретой экономике Германии нужна война, на которую все можно будет списать. Он осознал это под давлением неопровержимых данных разведки всего за пару дней до начала нападения, какое-то время боролся со своей гордыней, боясь признаться себе и своему окружению, что совершил страшный просчет. Директивы войскам подготовиться к отражению удара врага поступили буквально за несколько часов до начала войны. Их смогли выполнить только те командиры, которые, видя, что грядет, уже приняли необходимые меры на свой страх и риск, под угрозой потерять голову. В результате её потеряли те, кто верил в мудрость и всезнание вождя и слишком радели о своей карьере.
Начало войны: Германская армия вместе с союзниками атаковали границы СССР от Баренцева до Черного моря. Фото: www.globallookpress.com
Тактические преимущества немцев
Из-за того, что сосредоточение советских войск было далеко не завершено, немцы, создавшие на направлениях главных ударов мощнейшие группировки, разбивали своего пойманного врасплох противника по частям – вначале первый эшелон, потом – второй, потом – третий. И в каждом случае имели преимущество. Они захватили инициативу и диктовали свою волю вынужденным оборонять и парировать немецкие удары советским частям. К западу от старой советской границы те находились, фактически, во враждебном окружении. Немецкие диверсанты в советской форме, которым зачастую помогали местные жители, разрушали связь, истребляли командный состав Красной армии. Москва мелочно вмешивалась в военные операции, часто предлагая и навязывая командованию на местах неправильные решения. Командиры, среди которых была масса неопытных и неравнодушных к своей карьере офицеров и генералов, боялись проявлять инициативу, за что их нередко расстреливали. В ходе войны армия избавилась от них: первую скрипку стали играть люди дела, у кого лучше получалось воевать. Проблема отягощалась тем, что Красная армия столкнулась с лучшей на тот момент армией мира, у которой стала быстро учиться и которую к 1944 году превзошла в мастерстве, так как уже била немцев не только числом, но и умением. В 1941 году этот процесс только начался.
В ходе первых боев и из-за немецких прорывов в первые дни и недели войны Красная армия лишилась огромных запасов оружия, боеприпасов и продовольствия, созданных около самой границы, с прицелом на будущее. То, что ополченцы под Москвой шли в бой с врагом, имея одну винтовку на несколько человек, - следствие этой катастрофы. Относительная внезапность нападения привела к тому, что советская авиация понесла чудовищные потери от первого немецкого удара прямо на аэродромах. По причине стремительного наступления врага многие самолеты были брошены, так как их не успели отремонтировать. Среди советских летчиков были настоящие асы, но основная масса пилотов была неопытна. У немцев были и асы, и более высокий средний уровень, так как их намного дольше учили. Они использовали более передовую тактику, которую потом отчасти скопировали советские ВВС, поскольку она не во всем была хороша.
Танки, получавшие даже минимальные повреждения в боях или обездвиженные из-за механических поломок, при отступлении терялись тоже. Советские танкисты рвались в бой, их танки были в основном лучше немецких, но им не хватало опыта и управляемости. Связь - самое важное в современных войнах - сильно хромала. Состоявшееся в конце июня 1941 года крупнейшее в мире танковое сражение под Дубно, в котором приняли участие 3128 советских танков, в том числе Т-34 и КВ, 728 немецких танков и свыше 70 штурмовых орудий выиграли немцы – с помощью авиации, зениток и умелого маневрирования. Они уклонились, в конечном счете, от решающего боя, развернулись и покатили на восток, оставив в своем глубоком тылу обреченные на уничтожение расстрелявшие свои боеприпасы и лишившиеся горючего советские танки.
Следует также честно признать, что немцы лучше учили своих солдат, их офицеры и генералы были обычно более грамотными, чем советские. В 1941 году это сработало. В дальнейшем подобное преимущество постоянно нивелировалось: как и в петровской истории со шведами ученики превзошли потом своих учителей, дорого заплатив за эту кровавую науку.
Патриотизм как гарантия конечной победы
Моральный дух советских бойцов, что признавали даже враги, был высок: в первые же дни боев немецкие части потеряли больше людей и военной техники, чем за несколько лет войны в Европе. История сохранила имена героев – танкистов, артиллеристов, летчиков или пулеметчиков, а многих и не сохранила вовсе, которые бесстрашно вступали в бой с многократно превосходившими их силами врага, предпочитая гибель бесчестию отступления. Иногда их с почестями хоронили немцы, а их офицеры ставили погибших красноармейцев в пример своим солдатам.
Однако, это не вся картина. Наряду с такими стоявшими насмерть солдатами, офицерами и целыми дивизиями, имевшими энергичных и опытных командиров, были и другие, кто самовольно оставлял свои позиции, массово сдавался в плен. Глубинная причина этого состояла в том, что эти люди не слишком-то хотели отдавать свою жизнь за ненавистную им советскую власть – с её репрессиями, колхозами, материальными лишениями. Некоторые рассуждали так: «При немцах хуже не будет», и им хотелось верить в пропаганду врага, что именно так и будет. Таким было не сложно поднять руки вверх. По немецким данным, к концу 1941 года в плену оказалось около 4 миллионов советских солдат и офицеров. Цифра поистине чудовищная и, как полагают многие историки и эксперты, указывающая на то, что дело тут не только в неумелости и ошибках советского командования этого периода войны. Если бы дело было только в этом, пленных было бы меньше.
Сталин после Победы поднял на приеме в Кремле тост за русский народ, оценив по заслугам его патриотизм, без которого было бы невозможно разбить врага. (Картина М. И. Хмелько «За великий русский народ»). Фото: www.globallookpress.com
В Москве реально опасались, что население СССР припомнит в этой ситуации сталинской власти все свои многочисленные обиды. Это честно признал и сам Сталин после Победы, подняв на приеме в Кремле тост за здоровье русского народа: «У нашего правительства было немало ошибок, были у нас моменты отчаянного положения в 1941-42 годах, когда наша армия отступала, покидала родные нам села и города Украины, Белоруссии, Молдавии, Ленинградской области, Карело-Финской республики, покидала, потому что не было другого выхода. Какой-нибудь другой народ мог сказать: вы не оправдали наших надежд, мы поставим другое правительство, которое заключит мир с Германией и обеспечит нам покой. Это могло случиться, имейте в виду. Но русский народ на это не пошел, русский народ не пошёл на компромисс, он оказал безграничное доверие нашему правительству. Повторяю, у нас были ошибки, первые два года наша армия вынуждена была отступать, выходило так, что не овладели событиями, не совладали с создавшимся положением. Однако русский народ верил, терпел, выжидал и надеялся, что мы все-таки с событиями справимся. Вот за это доверие нашему правительству, которое русский народ нам оказал, спасибо ему великое! За здоровье русского народа!».
Да, все это было потом, но в самом начале войны этот фактор еще не действовал с такой силой. Поэтому и сами немецкие генералы потом признавали, что никогда не имели бы в 1941 году таких побед, если бы немалая часть населения СССР не находилась в состоянии скрытой гражданской войны со своей коммунистической властью. Она завершилась после пробуждения захватчиками старого русского патриотизма, на этой почве. Народ стал решительно и умело сражаться за Родину, а не за Сталина, на фронтах и в немецком тылу.
Его не обмануло, что немцы открывали закрытые при большевиках церкви и даже одно время ликвидировали колхозы, которые быстро восстановили, чтобы было легче грабить крестьян. Поэтому уже в конце 1941 года Сталину стало ясно, что, несмотря на новые возможные военные неудачи, поражения в этой войне не будет, раз народ устоял и в целом остался верен. Будет только победа, потому что у Германии нет ресурсов для длительной войны со всем миром и таких союзников, пусть даже ситуативных, какие были у СССР. Таковы основные причины поражений 1941 года, сменившихся великими победами.
Латышев Сергей
Свежие комментарии