Объясняется это просто: у России, как доложил глава российского государства парламентариям и руководителям регионов, появились новые виды вооружений, которые позволяют говорить и о новых формах сдерживания военной агрессии дальних и ближних соседей. А, следовательно, речь идет и об изменении отношений с Россией, которую в последние годы зарубежные политики и правительства пытались игнорировать при решении глобальных политических проблем.
Теперь, как полагает руководство страны, наступило время, когда Россию придется слушать.
И представители Соединенных Штатов Америки сразу заявили, что слушали президента России с большим интересом и даже тревогой.
"Многие из нас смотрели эту речь с большим интересом здесь в госдепартаменте и, полагаю, в правительстве США, — заявила официальный представитель Госдепартамента США Хезер Науэрт. — Мы не будем реагировать на каждое слово или идею, которые выражают мировые лидеры. Конечно, это печально смотреть такую видеоанимацию, которая показывает ядерную атаку на США. Это определенно то, на что нам не понравилось смотреть", — заявила Науэрт на брифинге.
На Украине тоже внимательно слушали президента России но, кажется, пока не до конца поняли.
Геополитические прогнозы с региональными последствиями
Новая архитектура европейской и мировой безопасности, предполагающая существенные геополитические изменения, конечно, в первую очередь ударит по Украине и в некоторой степени аукнется в Сирии, где Россия участвует в разрешении региональных конфликтов.
Впрочем, Сирия и борьба с ИГ*, это все же скорее проблемы координации усилий международного военного контингента и последующие государственные и юридические коллизии мирного урегулирования конфликта.
Что же касается Украины, то здесь ситуация совершенно иная.
Прежде всего потому, что Украина — ближайший сосед России, у которой с этой страной более 2 тысяч километров общей границы. И поэтому обеспечение безопасности в этой части является не факультативной, а стратегической задачей для РФ. Поэтому Россия поставит крест на притязаниях украинского руководства по вступлению страны в НАТО. Официально или скорее неофициально дипломатические ведомства России будут вести об этом, как нам представляется, довольно жесткий диалог с руководством блока.Вторая проблема, которую обостряют новые военно-политические возможности и планы РФ, это Донбасс.
С введением миротворческого контингента или без него, но проблема Донбасса будет, скорее всего, решаться все-таки с позиций, которые настойчиво предлагает Россия — то есть через строгое соблюдение Минских соглашений. Попытки украинского руководства по-своему трактовать этот процесс (например, как считают у Порошенко, сначала обеспечить контроль над российско-украинской границей, а потом провести местные выборы, а не наоборот, как это записано в Минских соглашениях) не пройдут.
Альтернативой выполнения Минских соглашений, политическую часть которых все время забывают в Киеве, может стать признание ДНР и ЛНР со стороны РФ в качестве самостоятельных государственных образований. Это, конечно, крайняя мера, которая на многие годы, если не на десятилетия, осложнит процесс экономического развития региона, но, на самом деле, это много лучше, чем сегодняшнее полулегальное положение двух территорий, на которых проживает более двух миллионов граждан — непонятно какой страны с непонятным статусом и с полукриминальной экономикой.Признание ДНР и ЛНР, пусть и только со стороны России, снимает с РФ дальнейшие обвинения в мнимой или реальной (в данном случае, это не важно) оккупации этих территорий.
В самом деле, с момента, как эти образования станут самостоятельными субъектами международного права, о какой оккупации может в этом случае идти речь? Тем более, таких государственных образований в мире — несколько десятков.
Кроме того, признание ДНР и ЛНР позволяет РФ заключать с их правительствами официальные внешнеполитические договора, развивать здесь бизнес, проводить инвестиции. К тому же, государственно-правовое урегулирование, пусть и в столь ущербном виде, позволит собственникам предприятий, расположенным на Донбассе, возвращаться и восстанавливать свои права, а затем и сами производственные мощности.
Третья проблема — Крым. Все попытки Украины прогнозировать возвращение Крыма с этого момента окончательно становятся несбыточными. Скорее всего, в лучших европейских и американских традициях, об украинском Крыме в скором времени и в Европе и в США постараются забыть. Закроют глаза на эту проблему, как закрыли на Косово, например.
Четвертая, может быть самая болезненная и для России и для Украины из перечисленных проблем — ситуация с соотечественниками на Украине. Официально их на территории Украины проживает около четверти от общей численности населения.
Неофициально, почти вдвое больше.
На протяжении последних месяцев украинское руководство проводило явную русофобскую политику, что проявилось, например, в принятии парламентом закона об образовании, который ограничивает в правах русскоязычных граждан страны. А теперь вот подоспела и отмена Конституционным судом Украины по запросу партии «Свобода» «Закона об основах государственной языковой политики», что еще более ущемляет русских украинцев в их праве говорить на своем родном языке.И вряд ли Россия останется к такому ущемлению в нынешней ситуации равнодушной. Украинскому политическому руководству придется признать очевидное — Украина в силу исторических, географических и даже лингвистических причин была и остается сферой стратегических интересов России.
Порошенко впал в истерику
В тот же день, 1 марта, по всей видимости, уже после выступления Путина перед Федеральным Собранием в Москве, в Киеве состоялось заседание Совета по национальной безопасности и обороне. Официально обсуждали несколько вопросов — усиление контроля над въездом на Украину граждан страны-агрессора (так официально обозначили в повестке дня Россию) и решение Стокгольмского арбитража, обязавшего российский Газпром уплатить украинскому Нафтогазу почти 2,5 млрд долларов.
Российский Газпром пока с решением арбитража не определился, собирается опротестовывать и потому денег не платит и, похоже, в ближайшее время не собирается этого делать.
Отношения Газпрома и Нафтогаза — отдельная история, их многолетние взаимные претензии достойны детективного романа, а не статьи.Здесь же интересно другое — реакция президента Украины Петра Порошенко на заявленную повестку дня, которая стала по времени и характеру реакцией на то, о чем заявил в Москве президент Путин..
Иначе, как истерической, эту реакцию назвать трудно.
Так, Порошенко потребовал обеспечить дополнительный контроль над въездом в Украину граждан страны-агрессора и, более того, усилить правовые основы механизма предварительной проверки оснований для прибытия в Украину граждан РФ с использованием электронного уведомления. То есть теперь въезд на Украину для граждан России, имеющих на Украине родственников, друзей, собственность и так далее, еще более осложнится.
Что касается решения Стокгольмского арбитража, то здесь Порошенко разразился речью, в которой против ожидания почти ничего не было об очередной юридической победе Украины, зато много говорилось о тех карах и юридических взысканиях, которые решил обрушить на РФ украинский президент. Тут и арест имущества Газпрома в Европе (прежде всего «Северного потока-2»), и правовые инструменты, которые собирается применить Украина «в соответствии с Нью-йоркской конвенцией о выполнении арбитражных решений», и распоряжение в адрес Минюста, Генпрокуратуры и силовиков подготовиться к изъятиям собственности Газпрома в счет обеспечения иска.
«Мы никому не дадим поставить Украину на колени», — резюмировал Петр Порошенко.
А при чем тут газ?
В сущности, проблема расчетов за газ и его транзит в Европу через территорию Украины — достаточно скучная и обыденная. Сколько уже было арбитражей по этой теме и сколько еще будет… И вообще, вряд ли это тема, которую стоит обсуждать даже после решения Стокгольмского арбитража на столь высоком уровне.
Порошенко в целом понял масштабы трагедии — не газовой, это уже не только не первый, но теперь даже и не второй и не пятый вопрос внешней политики страны.
Проблема в том, какое место будет отведено Украине в новом мировом геополитическом раскладе? И это вопрос, который начал осознавать Порошенко именно после послания президента Путина. Потому он и кричит во время заседания СНБО, что никому не позволит «поставить Украину на колени». Газпром тут не цель, а предлог.Такая вот эмоциональная реакция президента Украины на новый геополитический расклад, предложенный президентом России. Вот и все.
*ИГ — организация, деятельность которой законодательно запрещена на территории РФ
Например, депутат от «Оппоблока» Сергей Ларин бодро пишет в Фейсбуке, дескать, суд не рассматривал текст закона, а отменил его из-за неконституционной процедуры принятия. И, следовательно, по мнению Ларина, мы будем жить по закону «О языках в Украинской СССР», «а он гарантирует право граждан свободно использовать свой национальный язык или любые другие языки во всех сферах общественной жизни — в образовании, медицине, судебной системе, в органах власти, в бытовой сфере, в литературе, в СМИ, то есть везде».
Но ведь при Кучме и Ющенко этот закон никак не мешал принимать противоречащие ему акты. Например, о языковых квотах на телевидении и украинизации судопроизводства. Мотивация была такая: закон «О языках» морально устарел, так как принят до независимости и до провозглашения Конституции. И думаю, найдется нужное число депутатов, чтобы направить в КС представление о его неконституционности, и в итоге суд поддержит их позицию. Хотя скорей всего так же хитро как сейчас — придравшись к формальностям, но, не определяя в каких сферах можно использовать русский язык в каких нельзя.
Языковая политика и закон об особом статусе Донбасса
А действующий закон о статусе Донбасса КС уже частично отменил нынешним вердиктом. Ведь там в статье 4 записано «государство гарантирует в соответствии с Законом Украины «Об основах государственной языковой политики» право языкового самоопределения каждого жителя в отдельных районах Донецкой и Луганской областей относительно языка, который он считает родным, выбора языка общения, свободного использования русского и любого другого языка в общественной и частной жизни, изучение и поддержку русского и любого другого языка, их свободное развитие и равноправие».
Но как теперь может действовать эта норма, если она основана на отмененном акте? Теоретически закон о статусе Донбассе можно изменить, оставив там те же права без ссылки на закон Колесниченко-Кивалова. Но настроения в Раде таковы, что практическая вероятность этого сценария равна нулю.
А вот вероятность отмены самого закона о статусе Донбасса через КС стала теперь куда большей. Ведь главный смысл последнего вердикта не в отмене закона Колесниченко-Кивалова. Тот документ после внесенных в него в 2016 поправок стал лишь символическим актом, который никак не мешал власти проводить языковую политику. Главный смысл — в создании прецедента исключительного внимания к процедуре принятия законов.
Да, КС и в 2010 году аннулировал политреформу 2004-го по процедурным соображениям. Но в том, самом скандальном своем вердикте суд придирался лишь к тому, что текст закона чуть изменился между первым и вторым голосованием. Сейчас же впервые в истории Конституционного суда, его решение принято не на основании текста документа, а на основании обстановки в сессионном зале и других обстоятельств его принятия.
Так, КС решил, что за закон голосовали чужими карточками. При этом он выяснил, что ряд депутатов, чьи голоса за закон были засчитаны, находились в момент голосования за границей или пребывали на больничном. В первом случае справку дала погранслужба, во втором — секретариат Рады. Кроме того, на видеозаписи заседания судьи увидели, что некоторые депутаты, чьи голоса также зачли, не пользовались карточками в момент голосования. Значит, за них проголосовали коллеги. При этом КС не подсчитывал, сколько голосов зачли неправильно, в своем вердикте он лишь сомневается, что за документ проголосовало большинство от конституционного состава Рады.
Но всем, кто знает, как принимался закон Колесниченко-Кивалова, понятно как его сторонники могли не голосовать лично, находясь при этом в зале. Ведь депутаты от БЮТ и «Нашей Украины» пытались сорвать заседание, и немало регионалов и коммунистов прикрыли президиум Рады, передав карточки коллегам. Поэтому и обсуждения документа по сути не было. Только голосование.
Все это не ускользнуло из внимания КС. В вердикте написано и про отсутствие обсуждения закона во втором чтении, и про «блокирование народными депутатами выступающих, физическое препятствование голосованию…, что помешало народным депутатам лично проголосовать» и про «пребывание народных депутатов в местах, которые делают невозможными личное голосование». Но из этого объективно следует, что депутаты от оппозиции дрались не напрасно. Ведь все перечисленные моменты входят в перечень из восьми обстоятельств, на основании которых суд счел закон неконституционным.
В этом перечне и отсутствие выводов профильного комитета ко второму чтению. Значит, не напрасно возглавляемый бютовцем Яворивским комитет по культуре устроил обструкцию закона, не подав этих выводов.
По накатанной схеме: как Киев будет выходить из Минских соглашений
А теперь вспомним, как был принят закон об особом статусе Донбасса 16 сентября 2014-го. Из парламентского сайта следует, что выводы парламентских комитетов о законопроекте отсутствуют, а процедура принятия заняла девять с половиной минут. Да, это больше, чем две минуты, за которые был принят закон Колесниченко-Кивалова. Но значит ли это, что прошло обсуждение в соответствии с регламентом? Ведь в это время должно было втиснуться принятие решения о сокращенной процедуре, обсуждение и голосование. Эта процедура предполагает шесть двухминутных выступлений, а также два минутных выступления по мотивам голосования. Кто выступал тогда, мы не знаем, Рада сделала заседание закрытым и засекретила стенограмму. Но, думаю, КС при желании мог бы найти к чему придраться. Ведь обычно даже не вызывающие споров законопроекты, принимаются по сокращенной процедуре минимум за 12-15 минут.
А главное, закон о статусе тогда принимали сразу, в обоих чтениях, несмотря на замечания ряда депутатов, голосование было тайным, но посредством системы «Рада», что не предусмотрено регламентом, при этом голосование чужими карточками тогда якобы тоже имело место. Об этих трех обстоятельствах говорится в проекте постановления об отмене закона, который подавала тогда группа депутатов от «Батькивщины» (среди них и Анатолий Гриценко).
А когда 4 октября прошлого года был принят закон, продливший действие закона о статусе еще на год, было подано сразу три проекта об отмене этого акта — от представителей «Свободы», «Самопомощи» и «Батькивщины». В каждом из них свои примеры нарушений регламента.
И раз в вердикте о языковом законе КС использовал похожие аргументы, значит, создан прецедент, который делает уязвимым и закон о статусе Донбасса, и закон о его продлении. Особенно, если учесть, что в преддверии выборов немало политиков захотят попиариться попытками их отмены.
Но еще хуже окажется, если сначала Минские соглашения будут реализованы, упомянутый закон начнет практически действовать, и станет бессрочным, а потом КС отменит его, решив, что в 2014-м или в 2017-м была нарушена процедура его принятия. И власть в Киеве разведет руками, дескать, ничего не поделаешь, но мы люди законопослушные и должны суду подчиняться.
Конечно, проблема процедуры куда шире. И Сергей Ларин в Фейсбуке многозначительно пишет: «Суд не признал сам текст закона неконституционным. А только обратил внимание на процедуру его принятия… Я обязательно вернусь к этому вопросу, потому что таким образом создан прецедент!» Судя по контексту, он прецедент не осуждает, а похоже, хочет им воспользоваться. Может для отмены закона о реинтеграции Донбасса. Ведь оппоблоковцы регистрировали проект постановления о его отмене, подробно описаны регламентные нарушения.
Но реальны ли такие надежды? Да, часто говорят, что демократия — это прежде всего процедура. И теоретически это верно. Но практически, в украинских реалиях есть две процедуры — выгодная для власти и невыгодная. И потому закономерно Конституционный суд отменяет по процедурным мотивам закон о языковой политике, но выглядит невероятным, чтобы по тем же мотивам (впрочем, как и по любым другим) он отменил закон о реинтеграции Донбасса. Традиция, заложенная вердиктами о третьем сроке Кучмы и об отмене политреформы, никуда не исчезла.
Зато благодаря нынешнему вниманию КС к процедуре парламентские скандалисты решат, что их дело не только правое, но и выгодное. Ведь если закон принимают на фоне блокирования президиум, драк и прочих помех для дебатов и голосования, регламентные нарушения запрограммированы. Но теперь оказывается, что это не просто нарушения, а прецедентные обстоятельства для отмены закона через Конституционный суд.
Захар Виноградов
Свежие комментарии