«Необычные случаи обычно повторяются» (Карел Чапек – чешский писатель и драматург).
28 апреля министр иностранных дел России Сергей Лавров, комментируя действия властей Чехии в инспирированном ими дипломатическом скандале, сравнил логику их действий с поведением уличной шпаны.
Ранее, в заявлении, опубликованном на сайте МИД, подозрения в адрес России назывались «голословными, надуманными и абсурдными», а серия антироссийских действий Чехии за последние годы определялась как «враждебная» в стремлении угодить своим заокеанским хозяевам.
Официальный представитель МИД России Мария Захарова отреагировала на благодарность Чехии к властям Великобритании, Литвы, Латвии и Эстонии, которые поддержали Прагу после высылки российских дипломатов.
Захарова, назвавшая действия Чехии «позором на весь мир», привела в качестве аналогии слова о саранче замечательного чешского писателя Карела Чапека. В оригинальной цитате Чапека он сравнивал саранчу с дураками, говоря, что и те и другие – стихийное бедствие.
Чуть позднее в знак солидарности с Чехией («страной ограниченного суверенитета», как назвал её глава СВР России Сергей Нарышкин) трёх российских дипломатов выслала и Словакия, подтверждая сентенцию о саранче. Или, скорее, о второй части сравнения Чапека.
Благодаря литературе, есть ещё одна ставшая известной параллель с Чехией. В романе «Книга смеха и забвения», написанном в эмиграции, чешский писатель Милан Кундера употребил термин litost, обозначив его как «мучительное состояние, порождённое видом собственного, внезапно обнаруженного убожества». При этом такое состояние заставляет человека причинять страдания не только другим, но и самому себе.
В своей книге Кундера связывает значение litost и с сожалением об упущенных возможностях, и с раскаянием в собственных поступках. Судя по всему, заигравшиеся чешские и словацкие власти не читали Милана Кудеру. Да и Карела Чапека прочтут теперь только благодаря Марии Захаровой. И здесь есть смысл вспомнить относительно недавнюю историю…
От «Чехословацкого корпуса» до белочехов и русофобов
Ровно 103 года назад, в мае 1918 года в Челябинске вспыхнуло восстание Чехословацкого корпуса. Этот момент многие историки считают началом в России гражданской войны, события которой привели к гибели миллионов наших соотечественников. Именно военный потенциал Чехословацкого корпуса послужил резкому изменению ситуации в противостоянии сторон братоубийственной гражданской войне в России…
Чешский народ в своей истории неоднократно поднимался на национально-освободительные восстания, но столетиями не мог добиться желаемой независимости. Вместе с другими славянскими народами, чехи, в среде которых во второй половине XIX века были очень сильны русофильские и антигерманские настроения, возлагали на Россию надежды о восстановлении национальной независимости
Сразу после начала Первой мировой войны представители чешских организаций (всего в России проживало около 100 тысяч чехов) обратились к Николаю II с предложением создать добровольческие воинские подразделения в составе российской армии. Идея формирования воинских частей из числа чехов и словаков, проживающих в России, появилась на трёхтысячном митинге 9 августа 1914 года в Киеве, вскоре после объявления войны. Подобные митинги прошли и в Санкт-Петербурге и в Москве. 12 августа российский Совет министров поддержал идею создания дружины, а 20 августа в Кремле Николаем II была принята московская чешская организация.
В обращении к императору говорилось, что «на русских и чехов падает обязанность отдать свои силы на освобождение нашей родины и быть бок о бок с русскими богатырями». Через несколько дней император принял более представительную – Общероссийскую чешскую организацию во главе с Червены с воззванием об освобождении «всего славянства».
Вскоре первое чешское воинское формирование – чешский батальон численностью до 1000 штыков получил своё знамя и осенью 1914 года был отправлен на фронт. Постепенно усиливающийся приток военнопленных привёл в январе 1916 года к переформатированию батальона в Чешский стрелковый полк численностью 1700 человек, а ещё год спустя – бригаду с тремя полками в составе. К осени 1917 года завершилось формирование Чехословацкого корпуса, численность которого достигала 55 - 60 тысяч человек.
После Октябрьской революции корпус стал выполнять только распоряжения Чехословацкого национального совета, образованного в Париже и полностью подконтрольного Франции и Британии. В результате Франция в декабре 1917 года заявила о переходе Чехословацкого корпуса под её командование, а чешские организации стали добиваться от советского правительства разрешения на переброску корпуса морским путём в Европу – на Западный фронт. В марте 1918-го Совнарком одобрил проект отправки чехословацких солдат и офицеров во Владивосток с последующей переброской их во Францию (63 эшелона, по 40 вагонов в каждом).
Германия потребовала от советского правительства остановить эшелоны, угрожая возобновлением военных действий. Но в мае 1918 года, в условиях начала формирования Красной армии, большевикам это сделать было невозможно. К примеру, в семи губерниях Поволжья числилось всего 23 000 красноармейца, из них только половина были вооружены, а готовых выступить к бою было 2 200 человек. Такая же ситуация была и в Сибири.
Вышло так, что самой крупной вооруженной группировкой на тот момент, (когда не существовало ещё и Белой добровольческой армии), фактически стал Чехословацкий корпус. Британия и Франция – бывшие союзники России - официально объявили 4 июня Чехословацкий корпус частью вооруженных сил Антанты, решив воспользоваться создавшейся ситуацией, при помощи чехов уничтожить советскую власть, а затем снова втянуть Россию в войну.
Ещё в апреле 1918 года на совещании во французском посольстве в Москве представители Антанты решили использовать корпус в противостоянии с большевиками, рассматривая «чешскую армию вместе с прикомандированной к ней французской миссией в качестве авангарда союзных войск».
11 мая 1918 года первый лорд британского адмиралтейства Смэтс и начальник генерального штаба Вильсон представили военному кабинету записку, где предлагалось использовать чехов «в качестве части интервенционистских войск союзников».
16 мая британский консул во Владивостоке Ходжсон получил секретную телеграмму МИД Англии, в которой предусматривалось «использовать корпус в Сибири».
Наконец, 18 мая 1918 года французский посол в России Нуланс прямо сообщил военному представителю при корпусе майору Гинэ, что «союзники решили начать интервенцию в конце июня и рассматривают чешскую армию в качестве авангарда союзной армии».
Личный состав корпуса избрал в средине мая собственные органы самоуправления, которые в ответ на попытки советских властей разоружить чехов и словаков, призвали состав частей, растянувшихся от Пензы до Владивостока на тысячи километров, «оружие не сдавать, а при необходимости оказывать сопротивление местным властям».
26-27 мая 1918 года начались вооруженные столкновения между чехословацкими частями и красноармейцами в Иркутске и Златоусте. Организованный и хорошо вооруженный корпус разбил советские части и всего за несколько недель захватил ряд крупных городов. 26 мая чехи заняли Новониколаевск (Новосибирск), 27 мая – Челябинск, 29 мая – Пензу и Сызрань. 7 июня был взят Омск, а 8 июня – Самара, которая стала центром антибольшевистского движения летом-осенью 1918 года.
В результате этих событий резко активизировались антибольшевистские силы внутри страны, и развернулась полномасштабная гражданская война в России.
Тогда командование Чехословацкого корпуса заняло предельно враждебную позицию по отношению к Советской власти и большевикам, над которыми в условиях интервенции Антанты внутри России, нависала серьезная угроза.
25 мая телеграммой был передан приказ Троцкого, обязывающий все местные Советы «под страхом ответственности немедленно разоружать чехословаков». Приказом предписывалось местным военным комиссарам «с честными чехословаками, которые сдадут оружие и подчинятся Советской власти, поступать как с братьями и оказывать им всяческую поддержку».
Но и в день выхода приказа Троцкого и после этого чешские части продолжали захватывать российские города. Командир 7-го полка Радола Гайда отдал приказ эшелонам брать те станции, на которых они в данный момент находились: «Всем эшелонам чехословаков. Приказываю наступать на Иркутск. Советскую власть арестовывать. Отрезать Красную армию, оперирующую против Семёнова».
При захвате Челябинска были арестованы и расстреляны все члены местного Совета, а местная тюрьма переполнена арестованными. В захваченном Миассе чехи прибегали к повешениям арестованных, а в оккупированных Канске и Пензе было убито большинство из 250 попавших в плен красноармейцев. Надо признать, что большевистское руководство поступало с чехословаками так же.
29 мая 1918 года один из руководителей Филиала Чешско-Словацкого Национального Совета для России (ФЧСН) телеграфировал в Пензу, призывая соотечественников прекратить выступления и террор: «Несмываемым позором будет покрыто наше имя, если мы прольём хоть каплю братской крови и будем мешать русскому народу устраивать свои дела по своему желанию в тяжелое время самой напряженной революционной борьбы у нас на родине».
Но тщетно. К началу июня были захвачены Златоуст, Курган и Петропавловск.
В день захвата Самары там с помощью чехов было провозглашено первое антисоветское правительство – Комитет членов Учредительного собрания (КОМУЧ). Войска КОМУЧа и части Чехословацкого корпуса 7 августа взяли Казань. К августу 1918 года власть КОМУЧа распространялась уже на Самарскую, часть Саратовской, Казанскую и Уфимскую губернии.
Кроме этого пресловутого КОМУЧа, в конце июня чехи способствовали созданию Временного Сибирского правительства и в Омске.
После взятия Троицка чешские солдаты развязали настоящий террор – было убито и замучено не менее тысячи человек. Российский историк, доцент Института истории СПбГУ Илья Ратьковский, обобщая имеющиеся данные о массовых репрессиях и терроре, развязанном в России чешскими легионерами, приводит цифру расстрелянных непосредственно ими – не менее 5 тысяч человек.
К 9 июня вся Транссибирская магистраль от Пензы до Владивостока оказалась под контролем чехов, а в июле были захвачены Тюмень, Уфа, Симбирск, Екатеринбург и Шадринск.
Во время взятия Казани там был захвачен эвакуированный из столицы золотой запас России. Попавшие в Казани в плен красные латышские стрелки были чехами расстреляны, а сами чехи участвовали потом в охране золотого запаса при его транспортировке вначале из Казани в Омск, а позже из Нижнедудинска в Иркутск. В результате пропало около 2000 золотых слитков.
Вообще размахом чешских грабежей ужасались даже белогвардейские издания. Публикация 1920 года из газеты «Дело России»: «Добыча чехов поражала не только своим количеством, но и разнообразием. Чего только не было у чехов. Склады их ломились от огромного количества русского обмундирования, вооружения, сукна, продовольственных запасов и обуви. Не довольствуясь реквизицией казенных складов и казенного имущества, чехи стали забирать все, что попадало под руку, совершенно не считаясь с тем, кому имущество принадлежало. Металлы, разного рода сырье, ценные машины, породистые лошади объявлялись чехами военной добычей. Одних медикаментов ими было забрано на сумму свыше трех миллионов золотых рублей, резины на 40 миллионов рублей, из Тюменского округа вывезено огромное количество меди и так далее. Чехи не постеснялись объявить своим призом даже библиотеку и лабораторию Пермского университета.
По самому скромному подсчету, эта своеобразная контрибуция обошлась русскому народу во многие сотни миллионов рублей и значительно превышала контрибуцию, наложенную пруссаками на Францию в 1871 году. Часть этой добычи стала предметом открытой купли-продажи и выпускалась на рынок по взвинченным ценам, часть была погружена в вагоны и предназначалась к отправке в Чехию. Словом, прославленный гений чехов расцвел в Сибири пышным цветом. Правда, такого рода коммерция скорее приближается к понятию открытого грабежа (или вооруженного воровства), но чехи, как народ практический, не были расположены считаться с предрассудками». Доходило до того, что адмиралу Колчаку его подчиненные постоянно предлагали прекратить чешский грабеж, даже если для этого придется применить силу.
Победы на фронтах Гражданской войны в конце 1918 —начале 1919 года перешли на сторону Красной армии. Представители Чехословацкого корпуса к этому времени были в значительной степени деморализованы, бросили фронт и уже думали преимущественно о том, как покинуть Россию.
В начале 1920 года они фактически предали и передали в руки советских властей Колчака и больше в течение последующих двух лет нахождения в России в боях с красноармейцами не участвовали, подписав перемирие с Москвой. Эвакуация Чехословацкого корпуса из России продолжалась почти год. За это время Владивосток на 42 кораблях покинули более 72 тысяч уроженцев Чехии и Словакии.
Вернувшись на родину, чешские легионеры основали «Легиобанк», но немало русского золота попало и в государственный банк Чехословакии. Украденные российские золотые слитки не пошли Чехословакии впрок. Весь запас этой страны хранился в Британии до 1939 года, а после этого, когда Чехословакия перестала существовать, её золото британцы передали Третьему рейху.
Гражданская война в России продолжалась вплоть до 1922 года. Она унесла, по оценкам учёных, до 25 миллионов человеческих жизней.
И ещё. Оказывается, имеется программа Министерства обороны Чехии по установке в России 58 памятников «славным чешским легионерам».
И это после подлого сноса в своей столице памятника Коневу – маршалу - освободителю Праги…
«С боем взяли город Прагу, город весь прошли»
В современной Чехии, её школьных учебниках и в сознании чешского общества распространяется убеждение, что Красная армия вовсе не спасала Чехословакию в 1945 году. Предаётся забвению исторический факт, как СССР в одиночку и до последнего защищал Чехословакию во время «мюнхенского сговора», из памяти народа вымарывается героический подвиг советских солдат, освобождавших страну он нацистов.
Чьей же союзницей во время Второй мировой была Чехословакия, в боях за освобождение которой погибли 140 тысяч бойцов Красной армии? Почему же власти Чехии так не любят теперь вспоминать, как встречала освободителей Прага и другие чешские города, но разрушают памятники освободителям, уничтожают и оскверняют могилы советских солдат на Ольшанском кладбище? Понимание причин и истоков череды вопиющих русофобских событий последних лет со стороны сегодняшней Чехии следует искать не только в далёком 1918 году…
В состав Третьего рейха Чехия мирно вошла ещё до Второй мировой войны. Совместное заявление правительств Германии и Чехословакии от 15 марта 1939 года гласило: «Обе стороны выразили единодушное убеждение, что целью всех их усилий должно быть обеспечение спокойствия, порядка и мира в этой части Центральной Европы. Президент Чехословакии заявил, что, стремясь к достижению этой цели, а также к окончательному установлению мира, он с полным доверием отдаёт судьбу чешского народа и страны в руки фюрера германского рейха.
Фюрер принял это заявление и сообщил о своём решении взять чешский народ под защиту германского рейха и обеспечить ему автономное развитие, соответствующее его самобытности».
Президент Чехословакии Гаха (оставшийся, кстати, на своём посту под немецким протекторатом) и министр иностранных дел Хвалковский клятвенно заверили Гитлера от имени своего правительства, что все требования Германии будут выполняться в кратчайший срок.
Позднее, во время своего пребывания в должности президента протектората, Гаха подписал документ по образцу и подобию нацистских Нюрнбергских законов. Этот закон Гаха носил катастрофический характер в отношении чешских евреев.
Словакия также превратилась в марионеточное государство и позже направила свои войска на восточный фронт против СССР. Чехия после вхождения в Третий рейх стала носить название «Протекторат Чехии и Моравии» или Богемия в немецком варианте. Чехи сохранили не только свою полицию, немцы разрешили им даже небольшую армию в 7000 человек. В то же время в рядах вермахта и частях СС против Красной армии воевало более ста тысяч чехов и словаков, и только в советский плен угодили 70 000 этих «борцов с большевизмом».
В 1939 году Чехословакия производила 40% оружия всего мира. После аншлюса мощнейший чешский ВПК полностью перешёл на заказы Германии. Вермахт в один момент получил на своё вооружение в качестве трофеев от вновь образованного протектората 582 самолёта, 581 противотанковое орудие, 2175 полевых и пехотных орудий, 735 миномётов, 468 танков, 43 876 пулемётов, 114 000 пистолетов, 1 миллион винтовок, 3 миллиона гранат и несколько десятков миллионов патронов.
Немецкие военные специалисты признавали, что «без чешской военной промышленности и чешских танков у нас не было и четырёх танковых дивизий, что сделало бы невозможным нападение на Советский Союз».
Трофеи, полученные от чехословацкой армии, позволили нацистам вооружить 35 дивизий.
Ежемесячно, с марта 1939 года по 5 мая(!) 1945 года заводы Чехии производили для Германии 1600 станковых и 3000 ручных пулемётов, 130 тысяч винтовок, 200 орудий, 7 000 миномётов и гранатомётов, до ста танков и самолётов. Наибольшую ценность для Третьего рейха представляло приобретение мощных военных чешских концернов «Шкода» и ЧКД, поставляющих Гитлеру танки и самоходные артиллерийские установки, а чешский истребитель танков «Хетцер» был признан чуть ли не лучшим во Второй мировой войне. Всего было выпущено 2827 «Хетцеров», причём последние из них сошли с конвейеров за несколько дней до Победы. О том, сколько экипажей советских Т–34 сгорело после удачных попаданий из этих самоходных и штурмовых орудий, сведений нет…
Для обстрелов блокадного Ленинграда части вермахта использовали десятки чешских крупнокалиберных мортир. Большой размах приобрёл в Чехии выпуск «мессершмиттов», а также «рамы» - артиллерийского корректировщика «Фокке-Вульф-189», способного часами баражировать над позициями Красной армии. 357 единиц этих самолётов получило германское «люфтваффе».
Каждый четвёртый грузовик гитлеровцев на восточном фронте сошёл с конвейеров чешских заводов «Прага», «Шкода» и «Татра», которые выпустили для своих германских союзников 5 тысяч машин и 6 тысяч тягачей.
Доверие немецких заказчиков к надежности чешских производителей было настолько велико, что им даже было поручено производство последней надежды Германии – «оружия возмездия». На чешских заводах выпускались реактивные истребители «МЕ–262».
Протектор Богемии Гейндрих говорил, объясняя свою политику: «Мне нужно здесь спокойствие, чтобы чешский рабочий полностью включился в немецкие военные усилия, чтобы не снижались объёмы поставок и чтобы здешняя индустрия вооружений развивалась». Исполнительные чешские рабочие действительно достигли уровня производительности труда, соразмерного с их коллегами в самой Германии.
Но были и другие силы. 5 мая 1945 года началось Пражское восстание, и Чешский национальный совет обратился по радио к странам антигитлеровской коалиции с призывом о помощи в боях с немецкими войсками группы армий «Центр».
6 мая Советская ставка направила на Прагу ударную группировку войск 1-го Украинского фронта под командованием маршала Ивана Конева. К утру 9 мая советские танки подошли к Праге с северо-запада, а следом с юга и востока подоспели части 2-го и 4-го Украинских фронтов. С ними шла 1-я отдельная чехословацкая танковая бригада – соединение, созданное в СССР в период Великой Отечественной войны. Прага была освобождена, а маршал Конев стал её почётным гражданином.
Только в ходе Пражской операции общие потери советских войск составили 49 348 человек, из них погибшими - 11 265 солдат и офицеров.
В Праге нет больше памятника Коневу, он с 1990 года лишен звания почётного гражданина чешской столицы. Нет и могилы гвардии лейтенанта Ивана Гончаренко, чей танк первым ворвался в осажденную столицу Чехии. Этот командир погиб в последний день войны и был похоронен на площади, названной потом площадью Красноармейцев. Впрочем, теперь нет и этого названия – тело героя выкопали, а площадь переименовали.
«Вечная благодарность братского чехословацкого народа», началась когда-то с письма императору Николаю II, где чехи говорили о своём извечном стремлении «быть рядом с русскими богатырями». Затем эта благодарность пронеслась с чешскими легионерами противоречивой и кровавой дорогой Транссибирского пути и остановилась на переименованной пражской площади Красноармейцев.
Всё же чехам следовало бы ещё раз постараться постичь роман Милана Кундеры, где чешский писатель всего одним словом говорит об упущенных возможностях и необходимости раскаяния в собственных неправедных поступках…
Свежие комментарии